Было бы неправдой утверждать, что я хорошо знаком с журналистской деятельностью Олега Кашина или читал его блог в Интернете. Но я, конечно, знал его имя — а это уже кое-что. Ведь Кашин — и не его в этом вина — приходил в журналистику разрушенных ценностей, сумятицы в головах, журналистику нарочитого эпатажа и искреннего непонимания того, что творится вокруг. Стать в такой журналистике личностью — это надо было еще уметь. Избиение Кашина привело к тому, что об этом парне узнали сотни тысяч людей за пределами Интернета и элитных страниц "Коммерсанта" — а вы спросите у этих людей, кого из газетных журналистов они знают, кому доверяют, — и услышите в ответ пустоту.
Я принадлежу к другому поколению российских журналистов. Поколению, которого уже нет. Наши статьи еще читали в вагонах метро, наши мысли вызывали дискуссии хотя бы у наших коллег. Потом наши газеты стали собственностью "олигархов" и площадкой для сведения счетов. Потом самые талантливые и умные из нас поняли, что одна хорошая заказная статья — это дом, а десятилетия честной карьеры — это коммуналка навсегда. А потом оказалась, что перспективная журналистика — это когда ты любишь власть. У нас отобрали самую главную, естественную функцию нашей профессии — давать читателю объективную картину происходящего и возможность самому решить кого он любит. Человек, который произносит или пишет "я люблю Путина", "я люблю Медведева" и далее по списку, оказывается вне нашей профессии. Полюбите их потом, когда они станут скучными и мало кому интересными пенсионерами! Приезжайте на их дачи, интересуйтесь, почему они не использовали исторический шанс, почему они оставили после себя такую страну, описывайте их походы за грибами и катание на лыжах. Но пока они власть — извольте работать с ними, критиковать их решения, освещать позиции их оппонентов, подсчитывать, за какие деньги они летают за границу и в Сочи, расследовать, почему они делают те или иные назначения. Самым высшим достижением нашей профессии является Уотергейт — возможность доказать, что глава государства нарушил закон. Самым отвратительным в этой работе является ода власти. Любой власти — пусть даже и самой демократической. Но в России все наоборот. Именно поэтому нападение на журналиста моментально окрашивается в политические тона, именно поэтому на сайтах ручных движений обнаруживаются угрозы в его адрес, именно поэтому сам президент — даже президент! — поручает разобраться в этом деле. И все радостно вздыхают: демократия, демократия на пороге! Ускорение, перестройка и гласность. Да полноте! Разве не видели мы еще несколько лет назад на страницах прессы и экранах телевидения несчастного мальчика, солдата Сычева? И какой ужас вызывала его судьба — будто и не было перед этим изувеченных и уничтоженных солдат. А самое главное — будто не было их после Сычева. Действительно ли удалось покончить с дедовщиной и издевательствами в армии или мы просто перестали об этом говорить? Действительно ли расследование дела Кашина поможет нам изменить отношение власти и общества к журналистам? Представим себе, что Генеральной прокуратуре удастся выполнить обещание и найти тех, кто избил журналиста. Представим себе даже, что эти люди признают, что били его не потому, что физиономия не нравилась, а потому, что не нравились статьи. И что дальше? Дальше мы включим Первый канал и вместо пародии на Януковича увидим пародию на Медведева? Включим канал НТВ и вместо фильма о Лукашенко увидим фильм о Путине? Развернем "Российскую газету" и вместо полос, посвященных достижениям, увидим полемику власти и оппозиции (что подразумевает, между прочим, появление оппозиции — без оппозиции не бывает журналистики)? Нет, ничего этого не будет — будет просто репортаж с судебного процесса, в ходе которого телерепортер обязательно напомнит, как президент пообещал контролировать резонансное дело - и исполнил обещание. И разве после этого процесса у журналиста, который захочет заняться расследованием в Москве, Питере, Пскове или Грозном, появится ощущение безопасности? Для того чтобы Олег Кашин и его коллеги, для того чтобы те ребята, которые вывесили плакат в поддержку избитого журналиста в окнах моего родного журфака — спасибо им, — могли ходить по московским и любым другим российским улицам, не опасаясь железного прута, кирпича, пули или кастета, журналистика должна стать властью, а не прислугой. А власть должна работать на тех, за чьи налоги она живет, а не на собственные "майбахи" и дачи в Испании и Франции. Все просто — Россия должна стать нормальной цивилизованной страной. И начинать надо не со Сколкова. Начинать надо с совести. Статья опубликована на сайте Грани.Ru
